Правила подведомственности выполняют в гражданском и хозяйственном процессе несколько функций. Последствия несоблюдения данных правил должны дифференцироваться в зависимости от того, какая из осуществляемых ими функций нарушена.
Реформа судоустройства, проведенная в соответствии с Декретом Президента Республики Беларусь от 29.11.2013 № 6 «О совершенствовании судебной системы Республики Беларусь», получила у отечественных юристов неоднозначные оценки и вызвала целый ряд вопросов*. К числу последних относится и вопрос о порядке применения в новых условиях правил судебной подведомственности, предумотренных Гражданским процессуальным кодексом Республики Беларусь (далее — ГПК) и Хозяйственным процессуальным кодексом Республики Беларусь (далее — ХПК).
Основное затруднение здесь заключается в том, является ли разграничение компетенции между судами экономической и неэкономической юрисдикции по-прежнему предметом регулирования правил подведомственности или же оно отошло к ведению какого-либо иного процессуального института. Чтобы ответить на поставленный вопрос, необходимо, во-первых, установить, какие функции в настоящее время выполняют нормы о судебной подведомственности, а во-вторых, определить возможные юридические последствия нарушения данных норм.
Первая функция правил судебной подведомственности является традиционной и общепризнанной — это разграничение компетенции между судами и несудебными органами (должностными лицами).
Успешное осуществление названной функции подведомственности предполагает достижение оптимального баланса (с учетом природы юрисдикционного органа и т.п.) в распределении дел между судами и несудебными органами. Кроме того, обозначенная функция правил подведомственности подлежит реализации в контексте части первой ст. 60 Конституции Республики Беларусь, гарантирующей каждому защиту его прав и свобод в судебном порядке.
Вместе с тем широкая судебная подведомственность не исключает допустимости (и даже целесообразности) установления в отдельных случаях обязательного предварительного порядка разрешения (урегулирования) дел в несудебном порядке с возможностью последующей их передачи на рассмотрение суда.
Вторая функция норм о судебной подведомственности состоит в разграничении условий применения судами существующих процессуальных правил, а именно: условий применения действующих процессуальных кодексов; условий применения видов производств, предусмотренных конкретным кодексом; условий применения разновидностей процедур, входящих в состав вида производства. Это обусловлено следующими обстоятельствами.
В настоящее время суды общей юрисдикции действуют в соответствии с самыми разнообразными процессуальными правилами. Существуют процессуальные кодексы (ГПК, ХПК и др.), которые предусматривают виды производств, а последние, в свою очередь, включают разные виды процедур. В таких условиях отнесение дела к подведомственности судов возможно не иначе как только через «привязку» дела к тому процессуальному порядку, в соответствии с которым оно может и должно быть рассмотрено судом.
Прежде всего, подведомственность цивилистических (в широком смысле этого слова) дел, равно как уголовных и административных, определяется законодателем указанием на процессуальный кодекс, в соответствии с которым подлежит рассмотрению то или иное дело. Поэтому ГПК (ст. 37) и ХПК (ст. 39–47) содержат нормы, в самой общей форме характеризующие дела, подлежащие рассмотрению в соответствии с каждым из них.
Процедура рассмотрения дел, предусмотренная ГПК и ХПК, не является однородной, существуют разные порядки рассмотрения дел, или, как их еще называют, виды производств — исковое, приказное, особое и др. Следовательно, регламентация судебной подведомственности требует (помимо выбора между ГПК и ХПК) также указания на конкретный вид производства в рамках соответствующего кодекса. Так, в ГПК применительно к каждому виду производства перечислены категории дел, которые могут рассматриваться по его правилам (см., например, ст. 335, 361, часть первую ст. 394 ГПК).
Наконец, в пределах вида производства может иметь место дальнейшая дифференциация процессуальных правил. Ярким примером служат § 2–8 гл. 29 и § 2–12 гл. 30 ГПК, посвященные разновидностям процедур в пределах соответствующего вида производства. Поэтому окончательное закрепление судебной подведомственности требует «привязки» дела к одной из этих процедур, что, собственно, и демонстрируют указанные параграфы гл. 29 и 30 ГПК: каждый из них содержит нормы, идентифицирующие виды дел, на которые распространяется предусмотренная им процедура.
Как уже было отмечено, нормы о подведомственности разграничивают условия применения судами общей юрисдикции ГПК и ХПК.
Если посмотреть на систему судов общей юрисдикции в структурно-функциональном плане, то можно заметить, что при рассмотрении дел по первой инстанции ГПК применяется исключительно районными (городскими), областными (Минским городским) судами, судебными коллегиями по гражданским делам и по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда, а ХПК — только экономическими судами областей, г. Минска и судебной коллегией по экономическим делам Верховного Суда.
Следовательно, нормы о подведомственности, содержащиеся в ГПК и ХПК, разграничивают компетенцию между судами, применяющими эти кодексы при рассмотрении цивилистических дел по первой инстанции. А поскольку и те, и другие суды входят в одну судебную систему, можно с уверенностью утверждать: третья функция норм о подведомственности в настоящее время заключается в разграничении подсудности между судами экономической и неэкономической юрисдикции.
Отсюда вытекает ряд весьма серьезных последствий практического плана. Во-первых, для разграничения подсудности между судами экономического и неэкономического профиля не требуется внесения каких-либо изменений в нормы ГПК и ХПК о подсудности, для решения указанного вопроса следует руководствоваться правилами ГПК и ХПК о подведомственности.
Во-вторых, все существовавшие ранее затруднения, связанные с разграничением подведомственности между общими и хозяйственными судами, сохраняют свое значение и в настоящее время. Они лишь «перекочевали» с уровня подведомственности (разграничения компетенции между органами различных видов, в частности общими и хозяйственными судами) на уровень подсудности (разграничения компетенции внутри судебной системы между ее различными звеньями, в нашем случае — между звеньями общей и специализированной юрисдикции).
В-третьих, выработанные наукой и правоприменительной практикой критерии разграничения подведомственности между общими и хозяйственными судами должны сейчас использоваться для целей разграничения подсудности между судами экономической и неэкономической юрисдикции. В связи с этим вызывает недоумение тот факт, что постановление Пленума Верховного Суда и Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 22.06.2000 № 4/3 «О разграничении подведомственности дел между общими и хозяйственными судами» совсем недавно было признано утратившим силу.
Последствия нарушения норм о судебной подведомственности должны дифференцироваться в зависимости от того, какая из функций, выполняемых этими нормами, нарушена.
Нарушение первой функции — обращение лица в суд вместо несудебного органа — влечет абсолютную невозможность рассмотрения цивилистического дела в суде согласно п. 1 части первой ст. 164, п. 1 ст. 245 ГПК, абзацу второму ст. 149, абзацу второму части первой ст. 164 ХПК. Однако из этого правила есть несколько исключений.
Так, невозможность рассмотрения дела судом при несоблюдении заявителем досудебного порядка разрешения (урегулирования) конфликта носит условный характер: она сохраняется до тех пор, пока этот порядок лицом не будет соблюден (п. 1 части первой ст. 165, п. 2 ст. 246 ГПК, абзац пятый ст. 151, абзац второй части первой ст. 162, абзацы второй, шестой части первой ст. 163 ХПК).
Условный характер невозможность рассмотрения дела судом приобретает и в том случае, когда в суд обращается лицо, заключившее со своим противником третейское (арбитражное) соглашение. Указанная невозможность наступает лишь при условии, что ответчик не позднее своего первого заявления по существу спора возразит против разбирательства дела в государственном суде (абзац третий ст. 151 ХПК).
Правда, в гражданском процессе данный вопрос урегулирован противоположным образом: наличие третейского соглашения служит непреодолимым препятствием для рассмотрения дела в суде (п. 7 части первой ст. 164, п. 4 ст. 245 ГПК), с чем сложно согласиться.
Нарушение второй функции норм о подведомственности может проявляться на 3 уровнях:
Очевидно, что в этих случаях говорить о неподведомственности дел судам нельзя, так как в принципе компетенция судов на соответствующие дела распространяется. Но в то же время и рассмотреть эти дела по тем процессуальным правилам, в соответствии с которыми лицо обратилось в суд, не представляется возможным. Каким же тогда образом суду следует мотивировать отказ в разбирательстве дела?
В ГПК и ХПК этот вопрос практически не урегулирован, в них содержатся лишь единичные предписания, имеющие отношение в основном к ситуациям, связанным с ошибкой в выборе вида производства (см. п. 10 части первой ст. 165, п. 8 ст. 246, часть четвертую ст. 362 ГПК; абзацы седьмой — одиннадцатый ст. 151, абзац восьмой части первой ст. 163 ХПК). Поэтому мы считаем, что ст. 165, 246 ГПК и ст. 151, 163 ХПК необходимо дополнить нормой следующего содержания: «заявление подлежит рассмотрению в ином процессуальном порядке», а до этого момента решать проблему путем использования приема аналогии процессуального закона.
Нарушение третьей функции норм о подведомственности — это обращение лица в суд экономической юрисдикции вместо суда неэкономического профиля и наоборот.
Отказ в рассмотрении дела ввиду его неподведомственности здесь последовать не может (хотя судебная практика идет почему-то именно по такому пути), так как разграничение компетенции между указанными судами, как было отмечено выше, уже не является вопросом подведомственности (см. также определение термина «подведомственность» в п. 9 ст. 1 ГПК, абзаце седьмом ст. 1 ХПК).
Единственно верным решением в анализируемой ситуации будет использование норм п. 1 ст. 246 ГПК, абзаца третьего части первой ст. 163 ХПК (то есть ссылка на неподсудность дела). Вместе с тем на последующих стадиях процесса вопрос о подлежащей применению норме права остается открытым.
Так, ст. 165 ГПК и ст. 151 ХПК не позволяют в этой ситуации оставить заявление без рассмотрения. Речь могла бы идти о применении п. 3 части второй ст. 51 ГПК, абзаца второго части второй ст. 53 ХПК, однако данные нормы ввиду специфики используемой в них терминологии допускают передачу дел только в суды однотипной юрисдикции.
По нашему мнению, в ст. 51 ГПК и ст. 53 ХПК не стоит вносить изменения, чтобы обеспечить возможность передачи дел из судов экономической юрисдикции в суды неэкономического профиля и наоборот. Во-первых, если такая возможность появится, это не решит окончательно вопрос с передачей дел, поскольку возникнет другая проблема — «несовместимости» процессуальных правил, ведь в гражданском и хозяйственном процессе отличаются требования к процессуальным документам, ставкам государственной пошлины и т.д.
Во-вторых, передача дела в указанной ситуации, равно как и вообще любая передача дел в связи с нарушением подсудности, предоставляет истцу неоправданное преимущество и тем самым ущемляет интересы ответчика — несмотря на несоблюдение одного из условий возбуждения дела в суде (подсудности) процесс не завершается, а продолжается, только в другом суде.
Поэтому считаем, что от правила п. 3 части второй ст. 51 ГПК, абзаца второго части второй ст. 53 ХПК целесообразно отказаться, а обнаруженное после возбуждения дела нарушение подсудности должно всегда влечь оставление заявления без рассмотрения (для этого ст. 165 ГПК и ст. 151 ХПК нужно дополнить соответствующей нормой) с разъяснением заинтересованному лицу его права обратиться в компетентный суд, а также указанием ему такого суда.
