Немного истории
Термин «коворкинг» впервые применил гейм-дизайнер Бернард Ковен в значении «совместная работа равных людей». Организованные Ковеном тренинги для компаний, включающие в себя общее решение рабочих задач с помощью мозговых штурмов и обсуждений, получили название коворкингов (Bernard De Koven. The Coworking Connection, Deepfun.com (5 August 2013)).
Справочно.
Википедия (со ссылкой на материал Dan Fost «They're Working on Their Own, Just Side by Side», опубликованный в «The New York Times») определяет коворкинг (от англ. coworking, рус. — «сотрудничество») в широком смысле как подход к организации труда людей с разной занятостью в общем пространстве и в узком — как подобное пространство, коллективный офис (англ. coworking space).
Первый в истории коворкинг открыл программист Брэд Ньюберг 9 августа 2005 г. в Сан-Франциско. Коворкинг создавался как некоммерческое партнерство и предлагал участникам рабочие места, бесплатный Wi-Fi, совместные перерывы на медитацию, ланчи и прогулки за небольшие ежемесячные взносы.
С того времени коворкинги получили широкое распространение в Европе и пользуются большой популярностью во всем мире. По данным издания «Deskmag», к концу 2014 г. в мире существовало уже более 6000 коворкингов, в которых работало около 300 тысяч человек. Первое место по числу рабочих пространств занимают Соединенные Штаты, за ними следуют Германия, Испания, Великобритания и Япония.
Наш ближайший сосед Россия уже давно использует такую форму ведения предпринимательской деятельности. Первый российский коворкинг «Башня» открылся в Екатеринбурге еще в 2008 г. В настоящее время в России действует более 700 коворкингов, из них около 400 — в Москве. Однако специального правового регулирования коворкинг не получил, и его владельцы руководствуются общими нормами российского права.
А как обстоит дело в нашей стране? Первый коворкинг (по данным ресурса mtblog.mtbank.by) в Беларуси появился в 2012 г., и сегодня их насчитывается около 20. Подавляющее большинство коворкингов находится в столице, несколько есть и в областных центрах. До некоторого времени государство не обращало внимания на новое явление в бизнесе, пока не появился вопрос, связанный с уплатой налогов. И вот с этого момента ситуация обострилась.
Налоговая проблема национального коворкинга
Как правило, коворкинг выражается в предоставлении оборудованных рабочих мест для персонального творческого труда. Клиентами являются специалисты в IT-сфере, аналитики, консультанты, менеджеры и т.п. Тем не менее в Минске уже действует и швейный коворкинг «На всю катушку» (katushka.by). Стороной, предоставляющей оборудованные рабочие места, может быть ИП или коммерческая организация. Под рабочим местом, как правило, понимаются офисный стол, стул, оборудование, доступ в Интернет, зоны отдыха, помещения для переговоров, семинаров, конференций и т.д. При этом сторона, предоставляющая рабочие места, не всегда является собственником помещений и оборудования. В результате возникла проблемная ситуация с применением упрощенной системы налогообложения (далее — УСН).
В связи с существующим ограничением применения УСН для субъектов, сдающих в аренду не принадлежащие им на праве собственности объекты недвижимости (их части), Ассоциация налогоплательщиков Республики Беларусь направила обращение от 17.12.2018 № 101 в МНС с просьбой разъяснить порядок применения налогового законодательства в части использования УСН при коворкинге.
Справочно.
Согласно подп. 2.1.5 п. 2 ст. 324 НК не вправе применять УСН индивидуальные предприниматели и организации, сдающие в аренду (передающие в финансовую аренду (лизинг)), предоставляющие в иное возмездное или безвозмездное пользование капитальные строения (здания, сооружения), их части, не находящиеся у них на праве собственности (общей собственности), хозяйственного ведения, оперативного управления. Указанное ограничение не распространяется на организации, зарегистрированные в установленном законодательством порядке в качестве научно-технологических парков, инкубаторов малого предпринимательства, а также осуществляющие управление сдаваемым в аренду (безвозмездное пользование) имуществом.
МНС разъяснило*, что, поскольку при коворкинге передаются во временное пользование части нежилых помещений, это является арендой. Следовательно, положения подп. 2.1.5 п. 2 ст. 324 НК распространяются на ИП и организации, предоставляющие в пользование временные рабочие места. При этом МНС руководствовалось разъяснением** Государственного комитета по стандартизации, согласно которому услуги по предоставлению оборудованных рабочих мест на время, независимо от того, предоставляются ли данные услуги в рамках договора коворкинга или нет, следует классифицировать в группировке 68.20.12.000 «Услуги по сдаче в аренду (внаем) собственных или арендованных нежилых помещений» ОКРБ 007-2012 «Классификатор продукции по видам экономической деятельности». Таким образом, Государственный комитет по стандартизации, указав, что предоставление оборудованных рабочих мест является услугой, тем не менее отнес этот вид услуг к аренде.
* Письмо МНС от 15.01.2019 № 2-3-15/Ас-02000.
** Письмо Государственного комитета по стандартизации от 08.01.2019 № 02-13/15288.
В свою очередь, несмотря на собственный вывод о том, что коворкинг является арендой, МНС в ответе на обращение Ассоциации налогоплательщиков прямо указало, что существуют различные виды и условия оказания услуг коворкинга, в том числе предоставление в аренду рабочих мест в общем зале за любым свободным столом в открытом пространстве. То есть МНС, понимая, что коворкинг подразумевает под собой не только сдачу части нежилого помещения, а еще и иные услуги (предоставление права пользоваться любым свободным местом, что, на наш взгляд, относится к услугам, а не к аренде), объединил все под общим понятием «аренда». В итоге позиция МНС вошла в противоречие с подп. 2.30 п. 2 ст. 13 НК, согласно которому предоставление имущества в аренду не является услугой, если иное не предусмотрено НК применительно к отдельным налогам. Поскольку никаких оговорок относительно коворкинга как аренды для применения УСН в НК не содержится, встает закономерный вопрос: правильно ли МНС квалифицировало коворкинг, отнеся его к арендным правоотношениям?
Анализ проблемы
Поскольку в национальном законодательстве отсутствует официальное разъяснение термина «коворкинг», необходимо уточнить, что понимается под этим термином на практике.
В ответе на обращение Ассоциации налогоплательщиков МНС указало, что для коворкинга владелец помещения организует пространство, например, оборудованные комфортные рабочие места, переговорные комнаты, залы для мастер-классов с Интернетом, шкафчиками/сейфами для личных вещей и т.д. При этом МНС признает, что существуют различные виды и условия оказания услуг коворкинга, к примеру, предоставление в аренду рабочих мест в общем зале за любым свободным столом в открытом пространстве либо фиксированных рабочих мест, в том числе в отдельной комнате. Также могут оказываться другие дополнительные услуги.
Справочно.
Необходимо помнить, что письмо МНС в силу положений Закона Республики Беларусь от 17.07.2018 № 130-З «О нормативных правовых актах» не относится к нормативным правовым актам.
Таким образом, руководствуясь письмом МНС, можно предложить следующие основные варианты коворкинга:
• предоставление рабочего места с указанием конкретной части помещения, конкретной мебели и офисного оборудования с предоставлением или без предоставления дополнительных услуг по организации работы (кофе, чай, Интернет и т.п.);
• предоставление рабочего места без конкретизации помещения, мебели, офисного оборудования с предоставлением или без предоставления дополнительных услуг, перечисленных выше.
Кроме того, клиентам могут предлагаться различные комбинации предоставления перечисленных выше услуг и имущества.
Очевидно, что такое многообразие вариантов предоставления имущества (в том числе недвижимого) и услуг невозможно квалифицировать одним понятием «коворкинг» без соответствующих изменений и уточнений действующего законодательства.
Для объективного и всестороннего анализа проблемы, основанного на законодательстве, действующем в настоящее время, считаем необходимым обратиться к положениям ГК об аренде.
В соответствии с положениями ст. 578 ГК в аренду могут быть переданы капитальные строения (здания, сооружения), изолированные помещения, их части, определенные сторонами в договоре. При этом в договоре аренды должны быть указаны данные, позволяющие определенно установить имущество, подлежащее передаче арендатору в качестве объекта аренды.
Таким образом, если при заключении договора на предоставление рабочего места не была конкретизирована предоставляемая часть помещения или оборудования, такой договор не может быть признан договором аренды в силу его незаключенности.
Справочно.
Согласно п. 3 ст. 578 ГК в договоре аренды должны быть указаны данные, позволяющие определенно установить имущество, подлежащее передаче арендатору в качестве объекта аренды. При отсутствии этих данных в договоре условие об объекте, подлежащем передаче в аренду, считается несогласованным сторонами, а соответствующий договор не считается заключенным.
В то же время предоставление возможности клиенту воспользоваться любым свободным рабочим местом, оборудованным компьютерной и оргтехникой без индивидуализации конкретного устройства, несмотря на незаключенность договора аренды, порождает определенные права и обязанности сторон. На наш взгляд, возникающие между сторонами правовые отношения следует отнести к услугам по обеспечению рабочим местом.
В данном случае уместна аналогия с услугами читального зала библиотек, когда посетитель получает право пользоваться не только экземпляром печатного издания, но и право воспользоваться любым свободным местом в читальном зале, а также получить дополнительные услуги в виде пользования оргтехникой, зоной отдыха, санузлами и т.д. К этой же категории можно отнести и услуги тренажерных залов, общих отделений физкультурно-оздоровительных комплексов (бань) и т.п. При оказании перечисленных видов услуг клиент также получает право воспользоваться свободной частью помещения, мебелью, оргтехникой. Но в этом случае никто не говорит об аренде, поскольку отсутствует собственно предмет договора аренды — описание конкретной части помещения, оборудования, мебели.
Справочно.
Законодательство не содержит определения абонентского договора. При этом законодательное регулирование абонентских договоров имеет место на уровне постановлений Совета Министров для конкретного вида договора (тепло- , электро-, водоснабжение).
С учетом изложенного приведем примерную классификацию вариантов коворкинга, основанных на положениях действующего законодательства:
В настоящее время по инициативе Государственного комитета по имуществу проходит обсуждение проекта нового Указа Президента Республики Беларусь об арендных правоотношениях, в который предлагается включить и Положение о коворкинге. Надеемся, что законодатель учтет опыт практического применения норм действующего законодательства для регулирования коворкинга, а также примет во внимание существующие проблемы при его квалификации в качестве аренды. Четкое разграничение арендных правоотношений и услуг позволит избежать в дальнейшем спорных ситуаций, в том числе и в области налогообложения.
Выводы
1. В настоящее время понятие «коворкинг» законодательно не закреплено.
2. Исходя из практического опыта использования коворкинга, можно сделать вывод, что он представляет собой предоставление во временное пользование рабочего места (пространства), под которым понимается помещение (часть помещения), оборудование, мебель, дополнительные услуги.
3. Коворкинг можно рассматривать как разновидность аренды в том случае, если предоставляемое в пользование помещение (часть помещения, мебель, оборудование) конкретно определено сторонами.
4. Если в пользование предоставляется любое свободное помещение (часть помещения, любая свободная мебель или оборудование), такие отношения следует квалифицировать как услуги по предоставлению рабочего места (пространства).
5. Заключенный договор коворкинга может относиться к смешанным договорам и содержать элементы как договора аренды (при конкретизации передаваемого имущества), так и договора возмездного оказания услуг.
Дополнительно по теме:
>>Лишко М. Особенности абонентского договора // Юрист. — 2019. — № 12. — С. 20–23.
