(Дело № 51-2/2019/174А/1540К)

Рассмотрим спор по факту публикации на интернет-портале видеоролика, который содержит утверждения о подлоге оценки воздействия на окружающую среду (далее — ОВОС), о загрязнении окружающей среды и сокрытии преступлений. По мнению истца, такие сведения способны опорочить деловую репутацию предприятия и его должностных лиц.

Обстоятельства дела

Предметом рассмотрения судебных инстанций являлось требование о признании не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию истца сведений, содержащихся в видеоролике, размещенном в глобальной компьютерной сети Интернет на интернет-портале «YouTube».

Истец просил признать недостоверными и порочащими деловую репутацию следующие утверждения:

— пп. 1–4 — «Государственный центр экологических экспертиз подтвердил, что выбросы превышают проектные и что данный завод экологическую безопасность не подтверждает. Центр приостановил свое участие в работе комиссии, он не будет или не участвует с данного момента в приемке завода в эксплуатацию»;

— п. 5 «Областной комитет отозвал свое разрешение на выбросы»;

— п. 6 «Завод находится на стадии пусконаладочных работ»;

— пп. 7–13 «Руководство завода постоянно предоставляет недостоверную информацию и совершило подлог ОВОС»;

— пп. 14–18 «Завод сильно загрязняет почву, а содержание свинца увеличилось»;

— пп. 19–26 «Завод осуществляет несанкционированный сброс производственных стоков в ливневую канализацию, а работники завода пытаются скрыть это преступление»;

— п. 27 «Государственные органы указывают на несоответствие завода экологическим требованиям».

Суд признал авторами видеоролика Б. и Л., а распространителями — К. и П.

Позиция истца

В порядке защиты деловой репутации истцом заявлены следующие требования:

— обязать ответчиков удалить видеоролик с видеоканала;

— обязать ответчика К. удалить публикацию, содержащую прямую гиперссылку на видеоролик со своей личной странички в социальной сети «Facebook»;

— обязать ответчика П. удалить видеоролик со своих личных страниц в социальных сетях «ВКонтакте», «Одноклассники», «Facebook», из открытого сообщества «Б» в социальных сетях «ВКонтакте», «Одноклассники», а также запретить дальнейшее использование, распространение видеоролика;

— обязать ответчиков опубликовать опровержение указанных сведений.

Позиция ответчика

Факт распространения в глобальной компьютерной сети Интернет видеоролика ответчиками не оспаривался. По мнению ответчиков, все сведения, содержащиеся в ролике, соответствуют действительности и основаны на официальных документах.

Решения судов первой, апелляционной и кассационной инстанции

Экономический суд Брестской области отказал в удовлетворении иска к авторам и распространителям видеоролика о защите деловой репутации. Апелляционная инстанция оставила решение суда первой инстанции без изменения. Изучив материалы дела, доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по экономическим делам также не нашла оснований для ее удовлетворения.

Анализ спора

При защите деловой репутации необходимо руководствоваться разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 26.04.2005 № 16 «О некоторых вопросах применения хозяйственными судами законодательства при рассмотрении дел о защите деловой репутации» (далее — постановление Пленума № 16).

Проанализируем вышеуказанный спор с точки зрения 3 обстоятельств, которые анализировались судом при рассмотрении данного дела.

1. Факт распространения сведений об истце.

Факт распространения сведений об истце в приведенном споре был очевиден. Видеоролик находился на интернет-портале «YouTube», а ответчики факт распространения данных сведений не оспаривали.

2. Несоответствие распространенных сведений действительности.

1. Суд установил, что факты, указанные в пп. 1–4, отражены в административном решении ГУО «Р» от 11.06.2019 № 04-1-03/87. То есть факт несоответствия действительности этих тезисов, очевидно, не нашел подтверждения.

2. Утверждения, указанные в п. 5, основаны на сведениях, содержащихся в ответе Брестского облисполкома от 09.07.2019, а утверждения, указанные в пп. 1–4, 14–18, 19–26, 27, — на иных документах. Таким образом, данные утверждения о несоответствии действительности не нашли своего подтверждения.

3. В п. 6 говорится, что завод находится на стадии пусконаладочных работ. Как установил суд, это подтверждается копией приказа от 27.02.2019 о проведении пусконаладочных работ и тем, что истец не предоставил акт сдачи-приемки пусконаладочных работ.

Комментарий авторов. Во-первых, сам факт проведения пусконаладочных работ не является подтверждением того, что завод все еще находится на этой стадии.

Во-вторых, согласно п. 27 перечня видов работ и услуг, относящихся к строительной деятельности, утвержденного постановлением Министерства архитектуры и строительства Республики Беларусь от 10.05.2011 № 17, при отнесении отдельных видов работ к строительной деятельности пусконаладочные работы выделены отдельно. Таким образом, пусконаладочные работы выделены в отдельную группу и не являются ни строительными, ни иными специальными монтажными работами.

Поэтому для подрядчика, выполнившего пусконаладочные работы, составление акта сдачи-приемки выполненных строительных и иных специальных монтажных работ не является обязательным. В свою очередь, акт сдачи-приемки выполненных пусконаладочных работ в перечне постановления Совета Министров Республики Беларусь от 24.03.2011 № 360 «Об утверждении перечня первичных учетных документов» отсутствует, поэтому также не является обязательным к применению подрядчиком.

Таким образом, по нашему мнению, тезис, приведенный в п. 6, не соответствует действительности, как это требует ч. 1 п. 11 постановления Пленума № 16.

4. В опровержении тезисов, содержащихся в пп. 7–13, суд апелляционной инстанции отказал в связи с невозможностью их проверить. Суд кассационной инстанции указал, что суд апелляционной инстанции правомерно исходил из невозможности их проверки.

Комментарий авторов. В данном случае следует отметить, что согласно ч. 3 п. 9 постановления Пленума № 16 обязанность доказывать соответствие действительности распространенных об истце сведений возлагается на ответчика независимо от того, предъявлено ли требование о защите деловой репутации либо о возложении на средство массовой информации обязанности опубликовать опровержение.

В силу принципа добросовестности и разумности участников гражданского оборота как одного из основных начал гражданского законодательства устанавливается презумпция несоответствия действительности сведений, порочащих деловую репутацию субъекта хозяйствования. Как видно из материалов дела, ответчик не представил надлежащие доказательства достоверности сведений, содержащихся в пп. 7–13, а суд, не проверив это, все равно отказал истцу в защите.

Позиция суда заключается в ч. 3 п. 3 постановления Пленума № 16. Так, не являются порочащими деловую репутацию в сфере предпринимательской и иной хозяйственной (экономической) деятельности сведения, которые содержат соответствующие действительности утверждения об имеющихся у индивидуального предпринимателя или юридического лица недостатках в предпринимательской деятельности либо носящие характер оценочного суждения или мнения, проверить которые на предмет их соответствия действительности не представляется возможным.

Нам видится, что конкретные тезисы из видеоролика «данные люди постоянно предоставляют нам неверную информацию» и «подлог ОВОС» могли и должны быть проверены. Как минимум необходимо запросить документы, в которых сказано о предоставлении неверной информации.

А что касается тезиса о подлоге ОВОС, основанного на факте продолжения расследования по данному вопросу, то это обвинение в преступлении по ст. 427 Уголовного кодекса Республики Беларусь. В ст. 16 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь закреплена презумпция невиновности. Так, виновность в совершенном преступлении должна быть доказана и установлена только вступившим в законную силу приговором суда. До этого момента лицо, обвиняемое в совершении преступления, считается невиновным и не обязано доказывать свою невиновность. Обвинение до тех пор нельзя считать доказанным, пока орган, ведущий уголовный процесс, не опровергнет факты, оправдывающие обвиняемого. В таком случае факт продолжения расследования не является фактом, подтверждающим виновность в совершенном преступлении. Это может подтвердить лишь приговор суда, которого нет.

Следовательно, ч. 3 п. 3 постановления Пленума № 16 на данные пункты не должна распространяться.

5. Сведения из пп. 14–18, 19–26, 27 основываются на официальных документах.

3. Сведения порочат деловую репутацию в сфере предпринимательской и иной хозяйственной (экономической) деятельности.

Согласно ч. 1 п. 3 Пленума № 16 порочащими деловую репутацию в сфере предпринимательской и иной хозяйственной (экономической) деятельности являются сведения, не соответствующие действительности, носящие предосудительный характер (например, сведения о нарушении действующего законодательства, о недобросовестности при осуществлении предпринимательской деятельности, о нарушении этики делового оборота).

Как указано выше, по нашему мнению, содержащиеся в пп. 6, 7–13 утверждения порочат деловую репутацию завода, поскольку не соответствуют действительности.

В заключение хотелось бы отметить, что у истца было достаточно оснований для подачи жалобы. Почему она не была удовлетворена — вопрос спорный, требующий детального ознакомления с материалами дела.

Рекомендации по защите деловой репутации:
1. В спорах о защите деловой репутации доказыванию подлежит факт распространения сведений, который следует изложить в исковом заявлении, приложении к нему в виде надлежаще оформленных доказательств. К примеру, нужно указать, на какой странице, в печатной публикации эти сведения содержались; приложить нотариально заверенный скриншот интернет-сайта и т.д.
Безусловно, желательно представить доказательства несоответствия действительности распространенных об истце сведений и их негативного влияния на его деловую репутацию. Пусть это обязанностью не является, но заинтересованность истца в разрешении дела в его пользу должна служить достаточной мотивацией.
2. Официальные документы, исходящие от государственных органов, содержащие информацию, которая, на взгляд истца, нарушает деловую репутацию, должны быть обжалованы в административном порядке, а не в ходе дела о защите деловой репутации. При этом необходимо руководствоваться ст. 153 ГК, согласно которой не подлежат рассмотрению требования об опровержении сведений, которые содержатся в судебных постановлениях, в том числе в приговорах, постановлениях органов дознания и предварительного следствия, в других официальных документах, для обжалования которых предусмотрен иной установленный законодательством порядок, либо которые содержатся в исходящих от государственных органов письмах, касающихся вопросов соблюдения законодательства и представляющих официальное мнение должностных лиц государственных органов.

ЭКСПЕРТНОЕ МНЕНИЕ: Роман КАШИН, юрист-лицензиат
Несогласие авторов материала с выводами судов различных инстанций сводится к следующим позициям:
— отсутствие доказательств факта нахождения завода на стадии пусконаладочных работ;
— отсутствие доказательств факта постоянного предоставления руководством завода недостоверной информации и факта осуществления подлога оценки воздействия на окружающую среду.
Рассмотрим более подробно данные спорные моменты.
Отсутствие доказательств факта нахождения завода на стадии пусконаладочных работ. Как указано в анализе спора, сведения о нахождении завода на стадии пусконаладочных работ порочат деловую репутацию завода, поскольку являются недостоверными. На наш взгляд, не все недостоверные сведения можно считать порочащими деловую репутацию.
Согласно ч. 2 п. 3 постановления Пленума № 16 недостоверные сведения являются порочащими деловую репутацию юридического лица, только если это негативно влияет на осуществление юридическим лицом предпринимательской и иной хозяйственной (экономической) деятельности. Так, например, недостоверные сведения о размерах офиса организации никак не влияют на результаты деятельности организации и не могут быть признаны порочащими деловую репутацию. Сложно сделать однозначный вывод о влиянии на осуществление заводом предпринимательской (хозяйственной) деятельности сведений о нахождении завода на стадии пусконаладочных работ.
Во-первых, термин «пусконаладочные работы» достаточно общий. Имелось ли в виду нахождение всего завода или большей его части на стадии пусконаладочных работ либо речь шла лишь о пусконаладочных работах отдельного участка или даже механизма, из статьи не усматривается.
Во-вторых, утверждения о том, что для сдачи пусконаладочных работ не требуется специальный акт выполненных строительных и иных специальных монтажных работ, хотя и имеют правовое обоснование, но уводят от проблемы. В данном случае акт установленной формы для строительных и иных специальных монтажных работ не требуется, но в суд мог быть представлен акт приемки выполненных работ произвольной формы.
Отсутствие доказательств фактов предоставления недостоверной информации и подлога ОВОС. На наш взгляд, судами всех инстанций не было принято во внимание содержание ч. 2 и 3 п. 9 постановления Пленума № 16, указывающее на то, что истец обязан доказать лишь сам факт распространения сведений, порочащих деловую репутацию, а обязанность доказать соответствие действительности распространенных об истце сведений возлагается на ответчика.
Если ответчик не смог доказать, что руководство завода постоянно предоставляло недостоверную информацию и осуществляло подлог ОВОС, то эти сведения считаются недостоверными и, следовательно, требования по данному основанию подлежат удовлетворению.

ЭКСПЕРТНОЕ МНЕНИЕ: Светлана Дмитроченко, адвокат Минской городской коллегии адвокатов
В рассматриваемом споре основное внимание следует уделить именно доказательствам, а именно доказательствам каждой из сторон своей позиции по делу.
Можно согласиться с выводами авторов о том, что именно ответчик должен доказать достоверность распространенной информации, правомерность способов ее получения и официальность источников.
К сожалению, зачастую принципы гражданского законодательства, в частности, такие, как добросовестность участников гражданского оборота, не учитываются при рассмотрении дела. В этой связи полагаем, что истцу следовало разбить иск на составляющие и доказывать несоответствие действительности не всей информации в целом, а каждого отдельного пункта. Возможно, в ходе судебного заседания стоило уточнить предмет иска с доплатой госпошлины.