Ситуация: в ходе осуществления перевозки был поврежден груз. Истец груз отремонтировал и предъявил иск к перевозчику спустя полтора года. В качестве обоснования истец утверждал, что перевозчик несет ответственность за причиненный вред как владелец источника повышенной опасности (автомобиля).
В конце 2017 г. при перевозке груза по территории грузоотправителя ОАО «ГЗЛ» автомобилем с полуприцепом, принадлежащим ОДО «Б», произошло ДТП, в результате которого перевозимый груз (комбайн) получил механические повреждения.
По факту ДТП ГАИ составлена справка, в которой отражены механические повреждения груза: деформация верхней части, бункера, повреждение площадки и т.д.
Комбайн поставлялся в адрес ОАО «Г» (далее — истец) по договору поставки, заключенному между ОАО «ГЗЛ» и ОАО «Г». Сам договор перевозки с ОДО «Б» (далее — ответчик) был заключен третьим лицом — ЧТУП «СХ», которым и была направлена заявка на перевозку. ОАО «Г» после принятия груза должно было доработать комбайн и передать его ЧТУП «СХ», которое являлось конечным покупателем груза.
ОАО «Г» занималось ремонтом комбайна более года и в конце 2019 г. обратилось в суд с иском к перевозчику о возмещении вреда, причиненного источником повышенной опасности.
Размер вреда истец (ОАО «Г») подтверждал дефектным актом с описанием поврежденных частей комбайна, составленным комиссией специалистов ОАО «ГЗЛ».
Восстановление поврежденного комбайна по письму ОАО «Г» было произведено ОАО «ГЗЛ», что подтверждалось актом выполненных работ. Сумма ремонта комбайна согласно акту выполненных работ составила более 9 тыс. руб.
Истец указал, что ему причинены убытки, и в обоснование иска сослался на пп. 1, 2 ст. 14 ГК и ч. 2 п. 1 ст. 948 ГК, согласно которой обязанность возмещения вреда, причиненного источником повышенной опасности, возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности либо на ином законном основании.
Иск был заявлен спустя почти полтора года после повреждения груза. К сложившимся отношениям должны быть применены нормы законодательства о перевозке грузов, соответственно истцом был пропущен годичный срок исковой давности, что является основанием для отказа в иске.
В материалах дела имеется договор поставки, согласно которому ОАО «ГЗЛ» обязалось поставить в адрес ОАО «Г» продукцию. В соответствии с условиями договора право собственности на переданную покупателю продукцию сохраняется за поставщиком до момента отчуждения продукции третьему лицу с письменным уведомлением (письмо, договор и др.) поставщика. Следовательно, моментом отчуждения продукции третьему лицу является момент передачи имущества этому третьему лицу. Указанный груз в адрес ЧТУП «СХ» поставлен не был.
До ремонта комбайн так и не покидал территорию ОАО «ГЗЛ» и не мог быть передан истцу.
После повреждения комбайна никаких осмотров независимыми специалистами не производилось, отсутствуют фотографии, по которым можно было бы оценить обоснованность заявленной суммы ущерба. В акте выполненных работ по ремонту не указывается, какие работы произведены, какие запчасти заменены и как сформирована стоимость. Перечень запчастей не соответствует повреждениям, указанным в справке о ДТП.
Исковые требования были удовлетворены судом в полном объеме на основании ст. 14, 933, 937 ГК.
Убытки ОАО «Г» в данном случае составляют те расходы, которые истец понес для восстановления комбайна, поврежденного в результате ДТП с участием автомобиля, принадлежащего ответчику.
Размер убытков в результате причиненного истцу вреда определен исходя из стоимости ремонта комбайна, произведенного заводом-изготовителем — ОАО «ГЗЛ».
Не подлежит удовлетворению заявление ответчика о применении срока исковой давности в соответствии с ч. 3 ст. 751 ГК, так как истец обратился в суд за защитой своего нарушенного права по основаниям, предусмотренным главой 58 (обязательства вследствие причинения вреда), а не по основаниям, предусмотренным главой 40 ГК (перевозка).
Доводы ответчика относительно отсутствия доказательств возникновения у истца права собственности на спорный комбайн необоснованны.
В силу п. 2 ст. 219, п. 1 ст. 224 ГК право собственности на имущество, которое имеет собственник, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества. Право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законодательством или договором.
ОАО «ГЗЛ» и ОАО «Г» представлены письменные пояснения относительно толкования условий договора о переходе права собственности, согласно которым под моментом отчуждения продукции третьему лицу (ЧТУП «СХ») понимается факт совершения сделки с третьим лицом, направленной на отчуждение ему продукции. При этом момент отчуждения продукции третьему лицу определяется датой договора, заключенного ОАО «Г» с третьим лицом, о чем ОАО «Г» уведомляет ОАО «ГЗЛ» письмом или направляет копию договора. Дата договора, заключенного ОАО «Г» с третьим лицом, и является моментом перехода права собственности.
Ответчику отказано в удовлетворении ходатайства о применении срока исковой давности, поскольку истец предъявил претензию в пределах годичного срока исковой давности.
Со дня прекращения обстоятельства, послужившего основанием приостановления давности, течение ее срока продолжается. Оставшаяся часть срока удлиняется до 6 месяцев, а если срок исковой давности равен 6 месяцам или менее 6 месяцев — до срока давности.
При предъявлении претензии течение срока исковой давности приостанавливается со дня направления претензии до получения ответа на претензию или истечения срока для ответа, установленного законодательством или договором (ст. 203 ГК).
Истец направил претензию ответчику в октябре 2018 г., то есть в последние 6 месяцев срока давности. Соответственно, в данном случае срок исковой давности удлиняется до 6 месяцев, исковое заявление поступило в суд в пределах исковой давности.
Апелляционная инстанция пришла к выводу, что материалами дела подтверждены: наличие у истца убытков, их размер, противоправность поведения ответчика, наличие причинной связи между противоправными действиями ответчика и возникшими у истца убытками.
Признавая наличие у ОАО «Г» права на предъявление указанных исковых требований к ОДО «Б», судебные инстанции правомерно пришли к выводу о том, что исходя из условий заключенного между ОАО «ГЗЛ» и ОАО «Г» договора поставки и положений п. 2 ст. 219, п. 1 ст. 224, ст. 225 ГК на момент причинения грузу повреждений его собственником уже являлось именно ОАО «Г».
Поскольку механические повреждения грузу при его перевозке произошли по вине водителя ОДО «Б», судебные инстанции обоснованно, с учетом положений ст. 751 ГК (в том числе и ч. 1 п. 1 ст. 933, п. 1 ст. 937 ГК), пришли к выводу о правомерности предъявления ОАО «Г» требований о возмещении причиненных ему убытков непосредственно к ОДО «Б» как к перевозчику.
Истец обратился в суд в пределах срока исковой давности. С учетом представленных истцом доказательств (дефектный акт, акт выполненных работ, акт зачета взаимных требований) судебные инстанции обоснованно признали доказанным размер предъявленных истцом ко взысканию убытков в виде стоимости ремонта поврежденного в результате ДТП комбайна.
При таких обстоятельствах принятые по делу судебные постановления оставлены без изменения, а кассационная жалоба ОДО «Б» — без удовлетворения.
От редакции:
Как видно из представленного примера, одним из правовых оснований для взыскания убытков, причиненных повреждением груза, могут быть не только специальные нормы о перевозке, но и нормы права, предусматривающие ответственность владельца источника повышенной опасности.
Суд пришел к выводу, что если истец указывает на обязанность ответчика как владельца источника повышенной опасности возместить ущерб, то любые доводы о том, что нормы ст. 948 ГК не могут применяться к отношениям, возникшим из перевозки груза автомобильным транспортом, необоснованны.
Дополнительно по теме:
>>Цыпурко Т. Экспедитор, перевозчик, поставщик: кто должен нести ответственность за утрату груза?
