В практике внешнеэкономической деятельности нередки случаи, когда в отношении одной из сторон контракта, содержащего арбитражную оговорку, наступает материальное правопреемство. То есть происходит переход прав (обязанностей) по контракту к другому субъекту, который не заключал данный контракт с арбитражной оговоркой.
Проанализируем этот вопрос на примере конкретного кейса.
Содержание:
Белорусский субъект хозяйствования (покупатель) и австрийская компания (поставщик) заключили договор купли-продажи (поставки). Стороны договорились, что возникающие из контракта споры подлежат разрешению арбитражным производством Международного коммерческого арбитражного суда в г. Вене (Австрия) согласно его порядку и правилам. Применимое законодательство — законодательство Республики Беларусь. Впоследствии поставщик продал предприятие другому нерезиденту.
В соответствии с договором купли-продажи к покупателю предприятия переходят права и обязанности по всем договорам. Вместе с тем покупатель предприятия сделал заявление, что включенная в договор поставки арбитражная оговорка на него не распространяется, так как в результате правопреемства утратила силу.
В этой связи у белорусского субъекта хозяйствования возникли следующие вопросы:
В теории и практике международного коммерческого арбитража весьма распространенной является идея (принцип) автономности (самостоятельности, независимости) арбитражного соглашения. На международном уровне эта идея (принцип) нашла отражение в Типовом законе ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже 1985 г. (далее — Типовой закон).
В соответствии с п. 1 ст. 16 Типового закона арбитражный суд может сам вынести постановление о своей юрисдикции, в том числе по любым возражениям относительно наличия или действительности арбитражного соглашения. Для этой цели арбитражная оговорка, являющаяся частью договора, толкуется как соглашение, не зависящее от других условий договора. Вынесение арбитражным судом решения о недействительности договора не влечет за собой ipso jure недействительности арбитражной оговорки.
Белорусское арбитражное законодательство базируется на Типовом законе, поэтому в ч. 1 ст. 22 Закона Республики Беларусь от 09.07.1999 № 279-З «О международном арбитражном (третейском) суде» (далее — Закон о МАС) содержатся аналогичные положения: «Состав международного арбитражного суда может сам вынести постановление о своей компетенции, в том числе по любым возражениям относительно наличия или действительности арбитражного соглашения. При этом арбитражная оговорка, являющаяся частью договора, рассматривается как соглашение, не зависящее от других условий договора. Вынесение составом международного арбитражного суда решения о недействительности договора само по себе не влечет недействительности арбитражной оговорки».
В правовой системе Республики Беларусь нет прямых нормативных предписаний относительно возможности правопреемства по арбитражному соглашению в случае наступления универсального преемства в материальных правах и обязанностях.
Хотя в качестве общего правила белорусская правовая доктрина и практика международных арбитражных судов исходит из того, что универсальные правопреемники юридических лиц связаны арбитражным соглашением.
Нормативным образом урегулирован только вопрос об арбитражном правопреемстве применительно к случаям сингулярного материального правопреемства, и то не ко всем из них, а лишь касающимся уступки требования и перевода долга. Соответствующие указания закреплены в постановлении Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 23.12.2005 № 34 «О подведомственности споров после уступки требования или перевода долга» (далее — постановление ВХС № 34).
В целом постановление ВХС № 34 по поводу арбитражного соглашения дает следующие разъяснения:
1. Арбитражное соглашение не может быть предметом цессии, так как в процессуальном законодательстве отсутствует институт, аналогичный гражданско-правовому институту уступки требования или перевода долга. Поэтому переход гражданских прав и обязанностей от одного лица к другому не влечет за собой перехода процессуальных прав и обязанностей (п. 3 постановления ВХС № 34).
2. Исходя из норм ч. 1 ст. 11, ч. 1 ст. 22 Закона о МАС арбитражное соглашение в виде арбитражной оговорки является отдельным положением гражданско-правового договора. Соответственно, юрисдикция арбитражного суда при уступке требования и переводе долга будет распространяться на новых лиц в обязательстве только в случае заключения между ними самостоятельного арбитражного соглашения (ч. 1, 2 п. 5 постановления ВХС № 34).
Для сравнения, в ч. 4 ст. 10 Закона Республики Беларусь от 18.07.2011 № 301-З «О третейских судах» предусмотрено, что в случае перемены сторон в обязательстве по договору, содержащему третейскую оговорку, данная оговорка не распространяется на новую сторону обязательства.
Согласно праву Республики Беларусь при перемене лиц в материально-правовом договоре правопреемство по арбитражной оговорке, включенной в данный договор, не может произойти.
С этой точки зрения в анализируемом нами кейсе позиция правопреемника продавца в договоре купли-продажи, отрицающего значение для него содержащейся в договоре арбитражной оговорки, на первый взгляд представляется оправданной. Но подлежит ли применению к кейсу право Республики Беларусь?
Конвенция ООН о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г. (далее — Конвенция 1958 г.) в подп. а) п. 1 ст. V закрепляет следующее основание для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения: если арбитражное соглашение недействительно по закону, которому стороны это соглашение подчинили, а при отсутствии такого указания — по закону страны, где решение было вынесено.
Аналогичным образом в подп. а) п. 1 ст. IX Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже 1961 г. (далее — Конвенция 1961 г.) сформулировано основание, отмена по которому арбитражного решения в одном из государств-членов Конвенции 1961 г. является причиной для отказа в признании и приведении в исполнение этого арбитражного решения на территории других государств-членов Конвенции 1961 г.
Идентичное основание для отмены арбитражного решения, а также для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения предусмотрено п. 2) а) i) ст. 34 и п. 1) а) i) ст. 36 Типового закона. Пункт 2) а) i) ст. 34 Типового закона соответствует абз. 2 ч. 2 ст. 43 Закона о МАС, а правилу п. 1) а) i) ст. 36 Типового закона, равно как и правилу подп. а) п. 1 ст. V Конвенции 1958 г., — абз. 2 п. 1 ч. 3 ст. 11 приложения 4 к ГПК.
Таким образом, арбитражное соглашение, в том числе связанные с ним юридические последствия, должно оцениваться по праву, которое стороны избрали в качестве права, применимого к арбитражному соглашению. Если стороны не выбрали подлежащее применению к арбитражному соглашению право, то арбитражное соглашение должно оцениваться по праву той страны, где было вынесено арбитражное решение.
Нередко стороны определяют место арбитража заранее путем прописывания его в арбитражном соглашении, при этом данное место может быть идентифицировано как в самых общих чертах, так и максимально конкретным образом.
Место арбитража в таких случаях определяется сугубо из прагматических соображений, чтобы заранее внести определенность относительно:
Применимым правом и компетентной национальной юрисдикцией в этих случаях будут являться право и национальная юрисдикция страны места арбитража.
В анализируемом кейсе арбитражная оговорка должна оцениваться согласно австрийскому праву, так как в ней было прописано место арбитража — г. Вена, а согласно подходам, сложившимся в австрийской правовой системе, арбитражная оговорка распространяется на правопреемника по договору.
Выводы
1. Арбитражная оговорка в анализируемом кейсе согласно австрийскому праву будет распространяться на правопреемника поставщика в договоре купли-продажи, заключенном с участием белорусского резидента.
2. В Республике Беларусь может быть отказано в признании и приведении в исполнение решения Международного коммерческого арбитражного суда в г. Вене, вынесенного по спору между правопреемником и белорусским резидентом.
3. Исходя из норм ст. 235 ХПК, регулирующей компетенцию государственных судов экономического профиля по рассмотрению хозяйственных споров с участием иностранных лиц, а также учитывая отрицательное отношение белорусской правовой системы к правопреемству по арбитражному соглашению, данный спор может быть рассмотрен в экономическом суде Республики Беларусь.
4. Нельзя исключать, что в австрийской правовой системе ввиду противоречивости ее правоприменительной практики правопреемство по арбитражной оговорке тоже не будет признано, что породит вопрос о допустимости обращения за разрешением спора в австрийский государственный суд. Данный вопрос должен решаться на основании положений австрийского арбитражного законодательства, аналогичных ст. 235 ХПК.
и затем На экран «Домой»
на верхней панели или нажмите меню и затем Добавить на домашний экран/экран приложений