Введение государственной санитарно-гигиенической экспертизы продукции зарубежного производства подверглось серьезной критике со стороны предпринимателей, причем критические высказывания обосновываются не только сугубо коммерческими, но и правовыми соображениями. Например, высказывается мнение о том, что введение упомянутой экспертизы противоречит законодательству Евразийского экономического союза. Так ли это?
27 августа 2015 г. вступило в силу постановление Совета Министров Республики Беларусь от 06.08.2015 № 666 (далее — постановление № 666), согласно которому в единый перечень административных процедур, осуществляемых государственными органами <…>, утвержденный постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 17.02.2012 № 156, введена новая административная процедура — государственная санитарно-гигиеническая экспертиза продукции зарубежного производства с выдачей санитарно-гигиенического заключения на продукцию (далее — экспертиза импорта).
К сведению.
В ходе пресс-конференции Министерства здравоохранения, состоявшейся 16 сентября 2015 г., было озвучено, что Перечень продукции зарубежного производства, подлежащей санитарно-гигиенической экспертизе (включает 10 категорий товаров), может быть как расширен, так и сокращен, «если появятся негативные отклики на качество какой-либо продукции».
Введение экспертизы импорта вызвало широкий резонанс в бизнес-сообществе. В средствах массовой информации можно найти упоминания о таких потенциально негативных последствиях введения экспертизы импорта:
С одной стороны, действительно, постановлением № 666 на территории Беларуси установлены дополнительные по отношению к стандартным процедурам подтверждения качества товара требования к перемещению и реализации товаров из третьих стран. Введенные в одностороннем порядке требования о прохождении экспертизы импорта на первый взгляд противоречат ст. 56 Договора о Евразийском экономическом союзе (подписан в г. Астане 29 мая 2014 г., далее — Договор о ЕАЭС). Указанная норма предусматривает проведение в рамках ЕАЭС согласованной политики в сфере применения санитарных мер, реализуемой путем совместной разработки, принятия и реализации государствами-членами международных договоров и актов Евразийской экономической комиссии (далее — ЕЭК) в указанных областях.
В то же время п. 4 ст. 56 Договора о ЕАЭС устанавливает право государств-членов разрабатывать и вводить временные санитарные, ветеринарно-санитарные и карантинные фитосанитарные меры. Случаи, в которых допускается одностороннее введение таких мер, определены п. 6 Протокола о применении санитарных, ветеринарно-санитарных и карантинных фитосанитарных мер (приложение 12 к Договору о ЕАЭС) и включают:
На наш взгляд, возможность одностороннего введения дополнительных требований в отношении товаров, качество которых подтверждено сертификатом или декларацией соответствия ЕАЭС, также следует из п. 2 ст. 53 Договора о ЕАЭС. Согласно данной норме к продукции, соответствующей требованиям технического регламента ЕАЭС, могут быть предъявлены дополнительные требования, а также установлены дополнительные процедуры оценки соответствия, обусловленные применением санитарных, ветеринарно-санитарных и карантинных фитосанитарных мер. Подобный подход вполне согласуется с нормами и правилами, действующими в рамках Всемирной торговой организации (далее — ВТО), участниками которой являются отдельные государства — члены ЕАЭС. В преамбуле к Соглашению ВТО по применению санитарных и фитосанитарных мер прямо подтверждается, что ни одному члену ВТО не должно создаваться препятствий для принятия или применения мер, необходимых для охраны жизни или здоровья людей, животных или растений, при условии, что эти меры не применяются таким способом, который являлся бы средством произвольной или неоправданной дискриминации между членами, в которых преобладают сходные условия, или скрытым ограничением международной торговли.
Таким образом, утверждение о несоблюдении Республикой Беларусь своих обязательств в рамках ЕАЭС в связи с принятием постановления № 666 далеко не бесспорно. В средствах массовой информации высказывалось мнение, что экспертиза импорта является временной мерой. Если это действительно так и если экспертиза импорта не будет применяться таким способом, который может быть квалифицирован как скрытое ограничение международной торговли и/или средство произвольной или неоправданной дискриминации, то оснований для упреков в адрес Беларуси со стороны партнеров по ЕАЭС, на наш взгляд, быть не должно.
В то же время следует признать, что ни постановление № 666, ни иные публично доступные документы не содержат формулировок, позволяющих однозначно классифицировать экспертизу импорта как одностороннюю временную санитарную меру применительно к п. 4 ст. 56 Договора о ЕАЭС, а равно не позволяют однозначно определить обстоятельства, послужившие основанием к ее введению.
Заместитель Министра здравоохранения — Главный государственный санитарный врач Республики Беларусь Игорь Гаевский, комментируя постановление № 666, упомянул, что оно принято по результатам проведенных в Республике Беларусь контрольно-надзорных мероприятий, выявивших значительное количество товара, не соответствовавшего необходимым требованиям безопасности, и является временной мерой, призванной обеспечить санитарно-эпидемиологическое благополучие населения и предотвратить поступление на территорию Беларуси небезопасной продукции импортного производства.
Следовательно, можно предположить, что при принятии постановления № 666 Правительство опиралось именно на положения п. 4 ст. 56 Договора о ЕАЭС. Если это так, то можно констатировать, что введение постановлением № 666 экспертизы импорта в принципе согласуется с правилами функционирования общего рынка ЕАЭС.
В соответствии с п. 39 Статута Суда ЕАЭС (приложение 2 к Договору о ЕАЭС) вопрос о соблюдении Республикой Беларусь Договора о ЕАЭС, международных договоров в рамках ЕАЭС и (или) решений органов ЕАЭС при принятии постановления № 666 и введении экспертизы импорта может быть вынесен на рассмотрение Суда ЕАЭС только по заявлению другого государства — члена ЕАЭС. Хозяйствующие субъекты (в том числе экспортеры и импортеры) не могут напрямую обжаловать постановление № 666 в Суд ЕАЭС. Однако нельзя исключить обращение таких субъектов, в том числе из третьих стран — не членов ЕАЭС, в ЕЭК с просьбой дать оценку постановлению № 666 с точки зрения законодательства ЕАЭС. В последующем в зависимости от позиции ЕЭК субъект хозяйствования может оспорить действия (бездействие) ЕЭК, если они повлекли нарушение предоставленных Договором о ЕАЭС и (или) международными договорами в рамках ЕАЭС прав и законных интересов такого субъекта.
Поэтому для минимизации риска оспаривания правомерности одностороннего введения Республикой Беларусь рассматриваемых мер представляется целесообразным в соответствующих нормативных актах более четко обозначать мотивы, цели и иные обстоятельства, имеющие значение для правильной правовой квалификации таких мер применительно к нормам и правилам функционирования общего рынка ЕАЭС.
