— Лилия, расскажите, как Вы пришли в профессию. Это был Ваш личный выбор? И если да, то как к нему отнеслась Ваша семья?
— В моей семье я первая, кто стал юристом, адвокатом. Еще в школе у меня возникло желание быть юристом или психологом, при этом папа поддерживал меня в стремлении стать юристом, а мама — психологом. В результате у меня два высших образования — по юриспруденции и по психологии, при этом зачастую трудно сказать, какое из них нужнее в работе адвокатом.
— Почему Вы выбрали специализацию «строительство», традиционно относящуюся к мужской сфере?
— Прежде всего, я не считаю, что строительство, а точнее строительное право — это традиционно мужская сфера. Мы же здесь не металлоконструкции монтируем и бетон заливаем.
Среди юристов, в том числе судей, работников Министерства архитектуры и строительства Республики Беларусь, адвокатов, специализирующихся на строительстве, есть большое количество женщин, при этом таких умных и профессиональных, что многим мужчинам, имеющим такую же специализацию, до них очень далеко.
Лично я выбрала специализацию в области строительства, потому что мне нравится создавать и нравится работать с людьми, которые создают. Когда я начала практиковать строительное право, оно мне понравилось еще больше, потому что в нем много правил, нюансов и я получаю удовольствие от того, что разбираюсь в них и помогаю другим разобраться. Кроме того, строительное право и строительные споры — это очень интересно. Каждый строительный спор, несмотря на то, что его можно «классифицировать», то есть отнести к определенной группе, например, к некачественному выполнению работ, просрочке в оплате и т.п., не похож на такой же аналогичный.
— Сталкиваетесь ли Вы с дискриминацией в профессии (прямой или косвенной)? Например, клиенты предпочитали работать с мужчиной, а не с Вами исключительно по признаку пола?
— Ранее я сталкивалась с «дискриминацией», если ее можно так назвать, но не по половому признаку, а по возрастному. Так, меня рекомендовали как сильного специалиста, приезжали «взрослые дяди» и смотрели на меня с недоверием, правда, ровно до тех пор, пока я не начинала говорить. К сожалению или к счастью, с такой дискриминацией в последнее время я не сталкиваюсь.
В отношении адвокатов я не наблюдаю какой-то дискриминации по половому признаку. Многое зависит от самого адвоката, его позиционирования себя и, конечно, его эффективности, под которой я понимаю знание, опыт и умение сражаться за своего клиента.
— Женщины лучше как юристы, чем мужчины? И если да, то в какой сфере юриспруденции?
— Чтобы дать ответ на такой вопрос, нужно провести очень масштабные социологические исследования. Что касается меня, то я предпочитаю работать именно с юристами-девушками, потому что считаю их более эффективными, внимательными, усидчивыми и, как правило, борющимися за своих клиентов более яростно. У мужчин же зачастую эффективность «разбивается» об их амбиции.
Кроме этого, известно, что женщины сразу могут выполнять много задач, в то время как мужчины на это не способны, они концентрируются на чем-то одном.
Будучи женщиной и работая с многими клиентами, безусловно, я могу одномоментно дать много задач к выполнению своим юристам и потом одномоментно требовать по ним результата. Так вот, девушки-юристы с этим справляются легко, у мужчин же это вызывает «сбой в системе».
— Что нравится и что не нравится в профессии?
— Раньше я была юристом-лицензиатом. Став адвокатом, могу с уверенностью сказать, что это «круче», дает гораздо больше возможностей. Поэтому, как говорится, всем советую. В профессии адвоката мне нравится все, кроме, возможно, излишне формальных, на мой взгляд, ограничений, касающихся «конфликта интересов». Адвокаты меня поймут.
— Какие источники Вы используете для повышения своей квалификации?
— Повышение квалификации — это одна из моих любимых тем, которой я не даю покоя ни себе, ни моей команде. Я глубоко убеждена, что понятия покоя не существует: если тебе кажется, что ты стоишь, значит, ты откатываешься назад.
Для повышения квалификации я использую все источники: статьи, конференции, семинары, тренинги, общение. Однако никакие статьи, конференции и т.п. не заменят свой собственный опыт. Тысячу раз можно прочитать и изучить досконально процессуальные нормы о различиях судебного процесса, проводимого в экономическом суде и иных судах, однако только на практике можно понять принципиальную разницу между ними. Точно так же можно начитаться «умных» советов о том, как, например, заставить подрядчика выполнять договорные обязательства перед заказчиком, но только на практике можно прочувствовать, что эти советы не работают.
— Должен ли юрист придерживаться дресс-кода?
— На мой взгляд, да, безусловно, и особенно когда он посещает суд, иные государственные органы. Не перестаю удивляться юристам, приходящим в судебный процесс в джинсах и тапочках. Этим летом видела в суде мужчин в шортах. Экзотично.
Одежда во многом определяет ваше собст-венное поведение и отношение к вам окружающих. Так, в «рваных» джинсах и спортивной обуви вы будете вести себя расслаб-ленно, думать так же, а отношение к вам как к юристу будет сомнительным. В «деловой» одежде вы будете вести себя по-деловому, и относиться к вам будут соответствующе.
На работе у меня установлено требование об обязательном соблюдении делового дресс-кода с понедельника по четверг, приветствуются высокий каблук и красивый макияж. В пятницу стиль одежды свободный, главное, чтобы он не был вульгарным.
— Юрист должен знать закон или знать, где его найти?
— И то и другое. С моей точки зрения, трудно назвать профессионалом юриста, который, представляя интересы клиента по какому-то делу, не знает досконально правовое регулирование по нему. Точно так же сомнителен профессионализм юриста, который обозначает свою специализацию в какой-то отрасли права, а в действительности «плавает» и просится «на берег» посмотреть законодательство при обсуждении обычных вопросов, касающихся его сферы. Однако всегда бывают исключения, знать все невозможно.
В то же время я с большим недоверием отношусь к юристам, которые позиционируют себя как специалистов в области хозяйственного, семейного, административного и уголовного права одновременно. Чем больше юрист называет сфер права, в которых он является «знатоком», тем меньше я ему доверяю. Однако, опять-таки, допускаю возможные исключения.
На практике студенты, желая легко «проскочить» экзамен, часто стараются убедить преподавателя в том, что главное знать, где найти. В ответ преподаватель пытается убедить студентов, что не всегда у них будет под рукой кодекс, доступ к правовой системе или хотя бы время, чтобы это прочитать. Думаю, практикующие юристы — не студенты, их в этом убеждать не нужно.
— Совместимы ли работа и дружба (в том числе с подчиненными)?
— Для меня совместимы работа и дружба, например, с юристами других организаций. Так, с рядом юристов компаний, чьи интересы я представляла, у нас завязались хорошие дружеские отношения, которые я ценю.
Что же касается дружбы с подчиненными, то здесь я предпочитаю обоюдное уважение и доверие.
— Если бы можно было отмотать время назад, Вы бы выбрали профессию юриста или какую-то другую?
— Недавно обсуждали это с другом. Вопрос, правда, у нас звучал так: «Если бы не надо было зарабатывать деньги, то чем бы ты занимался?» Для меня ответ был очевиден: была бы адвокатом. Приятно осознавать, что занимаешься тем, что тебе нравится.
В то же время я не могу утверждать, что это не изменится. В мире множество интересных занятий. Вот, например, мой партнер по адвокатскому бюро, родив ребенка, сказала, что она не желает больше быть адвокатом, а хочет заниматься торговлей модной одежды. Правильно ли она поступает? Конечно, если это делает ее счастливее.
— Что Вам не нравится в работниках и за что Вы можете их уволить?
— Не преемлю в отношениях с кем бы то ни было неуважения. Допустивший такое по отношению ко мне моментально будет поставлен на место.
Не прощаю работникам нечестность. На практике у меня был один случай с юристом, как мне казалось, отличной девушкой: в один прекрасный день мы узнали, что она «подрабатывает». В течение 5 минут ее вещи были собраны и выставлены на улицу. Ни слезы, ни уверения, что такого больше не будет, ей не помогли.
У работников не допускаю лени. Если работнику тяжело, не хочется, не можется, то со мной ему не работать. Мы здесь неутомимы. Бегать марафоны — это наше призвание.
Еще не допускаю, чтобы юрист курил. Я даже не приглашаю на собеседование таких юристов, пусть даже у них будет суперобразование и внушительный опыт. Не может быть хорошим работником лицо, которое травит свой организм никотином, сужает сосуды головного мозга, постоянно отвлекается от работы и плохо пахнет. Вот такой у меня антитабачный посыл.
