Наталья Крылович, редактор журнала «Юрист. Транспорт» (ред.):
— Уважаемые коллеги! Рада встретиться с вами. Наш разговор проходит в преддверии профессионального праздника — Дня автомобилиста, который по праву отмечают не только водители, но и юристы транспортных и экспедиционных компаний. И первый вопрос: почему вы выбрали профессию юриста, как долго вы в ней и почему именно транспорт?
Надежда Лещинская (Н.Л.):
— Свой старт в этой области я начала в 2003 году. В отрасль меня привел отец (награжден нагрудным знаком «Почетный транспортник» Минтранспорта). Про отрасль: либо ты «прикипаешь», либо «ненавидишь». Я — «прикипела» (улыбается).
Алексей Прикота (А.П.):
— Мой старт в отрасли начался в 2010 году, я уже 10 лет работаю в этой сфере. С 8-го класса точно знал, что буду юристом.
Отец работал в транспортной милиции, может, это и предопределило мой выбор. Про отрасль: это крайности — либо ты «кайфуешь», либо «перегорел». Я нахожусь на этапе «мне это все по кайфу».
Ред.:
— Как проходит обычный рабочий день юриста?
А.П.:
— В условиях пандемии мы освоили новые программы, но в целом работа не изменилась: летучка, планы, задачи, закрытие «косяков». Когда есть в подчинении сотрудники, то несешь ответственность за их занятость. Отличий от обычных юристов у транспортников нет — запланируешь одно, а в итоге делаешь меньше, чем по плану.
Н.Л.:
— Планирую работу с вечера на следующий день крупными «мазками», встречи, «косяки» тоже планирую. Правда, уже с утра все может измениться в плане на день. Механики могут удивить и впечатлить. Чтобы все в плане сработало, необходимо «ухитриться».
Ред.:
— Кто для вас является примером в отрасли?
А.П.:
— Достойных много, хочется общаться и делиться с теми, у кого «глаз горит». Для меня, например, Игорь Леонидович Ковалев — человек, который начал мою карьеру юриста в транспорте. Он развенчал миф о том, что нас в университете всему научат, и рассказал, как на практике. Передаю полученный от него опыт и своим сотрудникам. Дмитрий Николаевич Северин — бывший судья, специализирующийся в области транспорта.
Н.Л.:
— Достойных много, но не всегда эти люди себя рекламируют и позиционируют как эксперты в отрасли. Общаюсь с руководителями юридических подразделений ведущих игроков белорусского транспортно-экспедиционного рынка.
Ред.:
— Важно ли юристу, работающему в транспортной сфере, знать устройство транспортного средства?
Н.Л.:
— Моя жизнь — это седельные тягачи и полуприцепы. Даже мои дети знают, почему полуприцеп именно «полу_прицеп», а не просто «прицеп», почему тягач называется «седельным», сколько осей у полуприцепа. Нюансы работы впитываются с опытом в отрасли. Чтобы общаться с водителями на одном языке, необходимо знать и их сленг.
Водителю можно долго объяснять, что такое «Разрешение на проезд по территории иностранных государств», но если ты скажешь «Дазвол», вы сразу найдете общий язык.
Есть и сленг юридическо-транспортный: не «счет», а «Invoice», КДПГ, СМГС, ДОПОГ, ЕСТР.
На фуре не удалось прокатиться, но я исследовала кабину тягача при эксперименте, в ходе которого необходимо было определить техническую возможность спрятать 5 блоков сигарет под панелью.
А.П.:
— Разбираться в устройстве автотранспортного средства юрист обязан, чтобы общаться на одном языке в своей сфере не только с водительским составом, но и с государственными органами.
Как мужчине, мне более интересны «машинки». Знаю устройство тягача и полуприцепа, изотермы, на фуре покатал водитель по территории стоянки предприятия. Когда едешь по трассе, невольно обращаешь внимание на то, какое автотранспортное средство движется, какой оно фирмы, с каким полуприцепом, под TIR или нет. Это издержки профессии.
Ред.:
— Что вы никогда бы не согласовали в договоре?
Н.Л.:
— Шаблоны договоров типизированы. Они обновляются путем изучения шаблона «соседа». Есть набор положений в договоре, которые нельзя пропустить: предмет, обязанности, простои, цена, ответственность. Не люблю оставлять законодателю то, что можно отрегулировать в договоре самому.
Не согласовала бы 3 группы условий:
— несоразмерная ответственность сторон;
— если заказчик хочет получить оригинал счета через 3 дня после выгрузки в Турции;
— требование о предоставлении персональных данных водителей или их телефонов заказчику (например, телефон водителя для указания от заказчика, куда ехать, и контроля места нахождения).
Самое обидное, когда год согласовываешь договор, осуществляется одна перевозка и на этом сотрудничество заканчивается.
А.П.:
— В дополнение к сказанному добавлю. Начинается все с переговоров, договориться можно обо всем. Вопрос системы сдержек и противовесов. Что мы можем принять с одним заказчиком, с другим — невозможно. Не согласовал бы условия:
— лимиты ответственности не по законодательству;
— привязку штрафов к стоимости груза, а не к фрахту.
С IKEA согласовывали договор год, в итоге согласовали и поехали.
Ред.:
— Как вы оцениваете судебную практику по транспорту в Беларуси и России на данный момент?
А.П.:
— Все, что попадает в суды, — это то, о чем не договорились, или принципиальная позиция сторон.
Перед походом в суд анализируешь статистику дел, которые рассматривал судья по твоей специфике. Иногда бывает, что судья по налоговым делам рассматривает дела в транспорте.
В Беларуси отсутствует электронная система типа «Арбитр» (https://kad.arbitr.ru/), что очень затрудняет жизнь белорусского юриста.
Справочно. Картотека арбитражных дел «Арбитр» — база данных, которая содержит в себе информацию обо всех делах, которые рассмотрены или рассматриваются сейчас арбитражными судами Российской Федерации.
Н.Л.:
— Да, нужно знать судью, рассматривающего спор, как в РФ, так и в Беларуси вне зависимости от суда для того, чтобы подготовиться к заседанию.
На заре карьеры приходилось даже распечатывать КДПГ и приносить для ознакомления судье. Сейчас стало проще.
Поддерживаю, что внедрение такого типа системы поспособствует развитию судоустройства и станет незаменимым информационным источником, планером, «напоминалкой» для юриста. Суды не должны работать в отрыве от юриста, мы должны работать вместе.
Приведем кейс из практики.
Общий суд с региональной таможней. Иностранный гражданин заказал перевозку личных вещей. Груз к перевозке предъявлен в ящиках. На границе авто попало на «рентген». После чего оказалось, что в ящиках «элитный алкоголь». Ни один из них не задекларирован. Был составлен административный протокол в отношении перевозчика и произведен арест «элитного алкоголя». Список изъятого «товара» составлял 3 листа А4. Заказчик настаивал на подаче иска в суд, перевозчик обратился в суд с иском к региональной таможне.
Судья смутно был знаком со сферой грузоперевозок. Перевозчик не выступал декларантом в данном случае и, тем не менее, был наказан. Решение суда не обжаловалось перевозчиком. Но суть в том, что груз был конфискован и через некоторое время таможня прислала акт об уничтожении груза с фотографиями, как выливается в землю «элитный алкоголь». Вопрос остается открытым, почему такой груз не передали в конфискат, а приняли решение об уничтожении. На вопрос, почему было принято такое решение, последовал ответ: «Там был осадок, и побоялись, что люди отравятся».
Ред.:
— Как вы повышаете свой профессионализм?
Н.Л.:
— Использую все доступное и бесплатное (улыбается). Трудно найти семинар с нужной тебе информацией, если твой стаж работы в отрасли уже 17 лет. Иногда ловишь себя на мысли, что вместо спикера мог бы сам выступить. Может, пора начать делиться опытом с транспортными юристами?! Создавать комьюнити отрасли и объединять юристов.
А.П.:
— Стараюсь посещать семинары, если 30 % из того, что предлагают, мне интересно, есть темы транспорта. К сожалению, нет семинаров, которые были бы полностью посвящены нашей отрасли.
Ред.:
— Какими качествами, на ваш взгляд, должен обладать юрист в области транспорта?
А.П., Н.Л.:
— «Глаз горит», «пожар тушится», «форс-мажор» разрешается, ощущение «кайфа» от причастности к профессии и к отрасли — именно таким и должен быть юрист в сфере транспорта.
Ред.:
— Спасибо за интересное общение и с праздником!
